Естественно, что деградация воспринималась как результат ослабления качеств, направленных на усиление самосознания и упрочнения своего положения в обществе, и неизвестно, считалась ли она болезнью или своеобразной карой. Имея в своей основе органические нарушения, она передается и усугубляется от поколения к поколению. Истерички рассматривались как определенное звено в генетической цепочке, дегенеративные признаки которой были очевидны для объяснения и тех или иных симптомов в соответствии с идеями Хаглингса Джексона, о котором мы писали выше, и для шокирующих инстинктивных проявлений (эротический характер некоторых «кризисов», происходящих публично, был слишком очевиден).

Таким образом, суммируя сказанное, истерички признавались несчастными девочками, которые шли на поводу у своих эмоций, возникающих под давлением дурной наследственности. На языке науки следовало констатировать ослабление «психического давления» (по теории Пьера Жанэ), «гипноидные состояния», когда бдительность ослабевает, как во сне (теория Брейера, о которой мы упомянем позднее) и др. Но так или иначе истерия, попавшая в поле зрения психиатра, рассматривалась в рамках идеи дегенерации. Это была позиция Мейнерта и Крафт-Эбинга - венских учителей Фрейда в области психиатрии, а также великого Шарко в Париже.

Фрейд, как и любой невролог, конечно же, сталкивался со случаями истерии у своих клиенток при отсутствии явных неврологических признаков. В отличие от большинства своих коллег он заинтересовался этим обстоятельством. Ему казалось, что их страдания искренни и их необходимо облегчить. Но следовало поглубже разобраться в этой проблеме. Дружба с Иосифом Брейером, с которым он познакомился у Брюке в 1880 г., сыграла в этом деле положительную роль.